Обстановка в стране способствовала духовному пробуждению. В обществе наблюдалось своеобразное богоискательство, но сентиментальное, чуждое церковности.
Эпоха Александра I не внесла существенного вклада в богословии и религиозной философии. В 1817 г. власти объединили управление Церковью и образованием в едином Министерстве духовных дел и народного просвещения (которое также называли «Сугубым министерством». Его главой назначили обер-прокурора Голицына, говорившего о себе как об «универсальном» христианине, признающем только религию, которая опирается на духовный опыт сердца. Отсюда его интерес к течениям, делавшим упор на «втором рождении» и «духовном пробуждении». Создание «Сугубого министерства», стоявшего над Синодом, означало дальнейшее понижение авторитета и уменьшение полномочий архиереев. Чтобы избежать полного отождествления с масонством и розенкрейцерством, Голицын держал при себе в качестве духовника архимандрита-обскуранта Фотия. Результатом тесного сотрудничества Голицына и Фотия была строгая религиозно-нравственная цензура печати и образования. Инспектор университетов Магницкий пытался реформировать образование. Он успел полностью провести преобразования только в Казанском университете, превратив студенчество в полумонашеские общины. Для провинившихся студентов были созданы на каждом этаже тюремные помещения; наказанных держали на хлебе и воде. Было нелегко и профессорам: от них требовалось, чтобы они учили тому, что не противоречило Библии в понимании Голицына-Фотия-Магницкого; философия должна была опираться на Ветхий Завет, правоведение ? на «Русскую правду» и т.п.
Заслугой голицинского министерства был предпринятый под покровительством созданного Библейского общества, филиала Британского библейского общества, перевод Библии на русский язык. Председателем Общества был Голицын. Перевод делался профессорами и бакалаврами Петербургской академии, одним из главных энтузиастов и переводчиков был молодой Филарет (Дроздов), будущий митрополит Московский. (Филарет боролся также за переход семинарий и академий с латыни на русский язык, но это произошло только при Николае I.) В 20-е гг. было напечатано первое полное русское издание Нового Завета с Псалтирью и Пятикнижие.
Сотрудничество Фотия с Голицыным продолжались до 1824 г., когда Фотий понял, что масонско-пиетистские воззрения Голицына имеют мало общего с его, как он полагал, православным богословием. При очередной встрече с Голицыным он не только отказался дать ему благословение, но проклял его, предал анафеме. Фотий не понимал, что религиозные взгляды царя сродни голицинским, и пытался добиться от него закрытия Библейского общества и ликвидации Духовного министерства. Его поддержал митрополит Петербургский Серафим (Глаголевский). 15 мая 1824 г. Голицын был уволен, «Сугубое министерство» упразднено.
Новый министр народного просвещения престарелый адмирал Шишков, который продолжал командовать Синодом (незаконно), начал борьбу против русской Библии. Он утверждал, что нет отдельного русского языка, а есть лишь славянский в двух вариантах: возвышенный и вульгарный, а перевод Священного Писания на вульгарный диалект является едва ли не богохульством, а массовое издание такого перевода еще больше принижает Писание: листы священной книги станут использоваться в качестве оберточной бумаги; непочтение приведет к распространению вольнодумства, ересей, атеизма. Особенно Шишков и митр. Серафим выступали против перевода Пятикнижия с иврита; напечатанный тираж Пятикнижия был полностью сожжен. Они выступали и против филаретовского катехизиса, главным образом из-за перевода молитв на русский язык и из-за того, что язык катехизиса (предназначенного для начальных школ!) слишком близок к разговорному. Катехизис удалось спасти, но только ценой восстановления церковнославянского текста молитв и архаизации текста. Закрытия Библейского общества и прекращения перевода Библии удалось добиться при Николае I, который, однако, распорядился непроданные экземпляры не уничтожать, а распространять среди заключенных.
В 1928 г. министром просвещения стал князь К.А. Ливен, участник движения Моравский братьев. Он был инициатором создания "Евангельского библейского общества, деятельность которого распространялась лишь на протестантское население Российской империи.
Полный русский перевод Корана был опубликован значительно раньше перевода Библии. Раньше русского появились переводы Библии на мордовский, татарский и другие языки народов империи.
Важным событием александровской эпохи была реформа духовной школы (1808-1814). В XVIII– начале XIX в. духовные школы были лучшими учебными заведениями России: они давали солидные знания в области классической культуры и естественных наук. Подавляющее большинство ведущих общестенных, государственных и научных деятелей были выпускниками духовных школ (например, М. Ломоносов). Из 66 профессоров Московского университета в начале века 22 были выпускниками семинарий, а 33 — иностранцами.
Пока семинарии выполняли общеобразовательные функции, правительство заставляло их делать упор на общее образование, а не на специфически богословские предметы. Когда же Александр I завершил начатое при его бабке создание общегосударственной системы трехступенчатой гражданской школы, настало время думать о придании духовной школе собственно богословского направления.
Была создана четырехступенчатая система: уездное духовное училище (грамотность, основы церковнославянского языка и богословия); епархиальное училище (неполное среднее образование с богословским уклоном); шестилетняя семинария (формально ? среднее богословское образование, но по уровню гуманитарных и богословских знаний ? скорее неполное высшее); духовная академия (их было всего четыре, здесь готовили будущих архиереев, профессоров, преподавателей семинарий и гимназических учителей Закона Божьего). Было начато углубленное изучение богословия и особенно восточных отцов Церкви.
Впервые было введено преподавание русского языка как отдельного предмета. Стало уделяться большее внимание церковнославянскому и греческому языкам за счет некоторого сокращения латыни, которая, впрочем, осталась языком, на котором велось преподавание (наряду с русским). Латынь как предмет преподавания отмирала постепенно. Этому способствовала переориентировка семинарий на предметы, нужные сельскому священнику, как-то основы земледелия и медицины. К 40-м годам богословская школа окончательно перешла на русский язык.
В 1820 г. последовало изгнание из России иезуитов и закрытие их богословской академии и духовного центра в Полоцке (открытых в 1811 г.). В то же время правительственная комиссия не удовлетворила просьбу митр. Филарета об издании богословских учебников на русском языке. Аргументом было то, что это сделает книги доступными простым людям, которых они могут «соблазнить в ереси».
Почти обязательным условием рукоположения стало наличие семинарского образования. Следствием этого стало исчезновение традиции избирать кандидатов в священники приходом, а в епископы ? епархиальным съездом. Уже при Петре главным требованием к будущему архиерею стала формальная образованность (и потому в начале XVIIIвека подавляющее большинство епископов были с Украины ? выпускники Киевской академии), тогда как раньше определяющими критериями были: личное благочестие, нравственные качества, а затем уже административные способности, ум и образование. Епископат, пришедший с Украины, принес с собой барско-деспотические привычки, заимствованные из Польши. Это стало причиной обострения трений между белым духовенством и епископатом, чему способствовал и новый институт «академического монашества», также пришедший с католического Запада: студенты принимали монашеский постриг не по призванию, а из карьерных соображений; большинство из них не вело иноческого образа жизни; они вызывали раздражение у былых священников, попавших в подчинение им только из-за того, что посчитали для себя неприемлемым принимать постриг ради карьеры. (В более либеральные времена Александра IIэта внутренняя напряженность проявилась в сочинениях, обличавших лицемерие и аморальность многих архиереев.)
В то же время духовное образование становилось сословным. 1) Со времени Петра священники и церковнослужители должны были отправлять своих сыновей в семинарии, дабы избавить их от вхождения в сословия, облагаемые налогами и рекрутскими поборами. 2) После екатерининской секуляризации церковных земель Церковь была вынуждена ограничивать размер своей образовательной системы ? принимались только дети из духовного сословия. 3) Хотя духовные школы имели весьма скромное обеспечение, они обеспечивали своих воспитанников каким-то содержанием, кровом и питанием, а подавляющее большинство духовенства не могло позволить себе платное обучение своих детей. При этом к середине века светские учебные заведения по уровню образования стали превосходить духовную школу, страдающую от недостатка средств (зарплаты педагогов в семинариях и академиях тогда составляли 50-80% от соответствующих ставок в светских учебных заведениях).
. Его главой назначили обер-прокурора Голицына, говорившего о себе как об «универсальном» христианине, признающем только религию, которая опирается на духовный опыт сердца. Отсюда его интерес к течениям, делавшим упор на «втором рождении» и «духовном пробуждении». Создание «Сугубого министерства», стоявшего над Синодом, означало дальнейшее понижение авторитета и уменьшение полномочий архиереев. Чтобы избежать полного отождествления с масонством и розенкрейцерством, Голицын держал при себе в качестве духовника архимандрита-обскуранта Фотия. Результатом тесного сотрудничества Голицына и Фотия была строгая религиозно-нравственная цензура печати и образования. Инспектор университетов Магницкий пытался реформировать образование. Он успел полностью провести преобразования только в Казанском университете, превратив студенчество в полумонашеские общины. Для провинившихся студентов были созданы на каждом этаже тюремные помещения; наказанных держали на хлебе и воде. Было нелегко и профессорам: от них требовалось, чтобы они учили тому, что не противоречило Библии в понимании Голицына-Фотия-Магницкого; философия должна была опираться на Ветхий Завет, правоведение ? на «Русскую правду» и т.п.