> Наставление ап. Павла коринфским христианам по поводу недостойного отношения некоторых из них к Трапезе Господней дает основание полагать, что причащение от единого хлеба (1Кор.X,17) и от чаши благословения (1Кор.X,16) происходило в конце трапезы, после вкушения других блюд.

> Апостол упрекает коринфян за то, что «<Каждый из вас налегает на собственную трапезу. И вот один уходит голодный, а другой сыт и пьян>» (1Кор.XI,21). Поспешное съедание своей пищи прежде других могло происходить только в начале вечери из-за того, что одни, пришедшие, не ждали других, опаздывающих, но не по преломлении единого хлеба, так как последнее по своей идее предполагает присутствие всех членов общины. Показательно также и то, что апостол, обличая нарушителей благочиния Трапезы Господней в том, что они приходят сюда голодными, чтобы здесь наесться и упиваться, и что они своим поведением пренебрегают бедняками, в то же время не обвиняет их в лишении бедняков участия в хлебопреломлении и чаше благодарения.

> Какие молитвы были произносимы в связи с преломлением единого хлеба и благословением общей чаши на Вечери Господней, – об этом ни в Книге Деяний апостолов, ни в Посланиях апостолов, а также и в неканоническом Послании ап. Варнавы, написанном в 70-х годах, ничего не говорится. Слова ап. Павла «...всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет» (1Кор.XI,26), скорее, могут указывать на общий характер содержания воспоминаний и бесед об Иисусе Христе, естественно происходивших между участниками Вечери Господней, среди которых могли быть и знавшие очевидцев этих фактов.

> Единственным документом, который привлекал к себе с этой стороны внимание отдельных литургистов⁴³, является Послание Климента, епископа Римского, к коринфянам, написанное в 90-х годах, где св. Климент говорит: «Помыслим обо всём множестве ангелов Его, как они, предстоя, исполняют волю Его. Ибо говорит Писание: тьмы тем предстояли пред Ним и тысячи тысяч служили Ему и взывали: 'Свят, Свят, Свят, Господь Саваоф; полно всё творение <славы> Его'. Так и мы в единомысленном собрании, единым духом, как бы из одних уст, будем взывать к Нему прилежно, чтобы сделаться нам участниками великих и славных обетовании Его»⁴⁴. Упоминание св. Климентом серафимской песни, которая имеется во многих литургиях, давало основание считать евхаристическую молитву существовавшей в I веке. Но открытие ранее неизвестных древних евхаристических молитв, в которых отсутствует серафимская песнь, с одной стороны, и, с другой, широкое употребление серафимской песни в еврейских киддушах, составленных на разные случаи⁴⁵, обязывает к осторожности в смысле положительного решения этого вопроса. Возможно, что серафимская песнь была известна коринфским христианам как один из распространенных и широко используемых киддушей, и св. Климент рекомендовал употребление ее в молитвенных собраниях, имея в виду, что эта песнь своим содержанием будет импонировать укреплению у коринфян духовного единства, которого, как видно из посланий к ним Климента, им не хватало, и только.

> В современной литургической науке этот вопрос решается в том смысле, что христиане апостольского времени в своем богослужении основывались на тех же благочестивых традициях иудейства и связанных с этими традициями текстах Ветхозаветного Писания⁴⁶, которые, как сказано было выше, соблюдал Сам Иисус Христос. Не нужно забывать, что первые христианские священные книги появились около 20 лет спустя после Вознесения Господа, тогда как Вечеря Господня совершалась с первых дней после Сошествия Святого Духа на апостолов. Мы ближе будем к истине, допустив, что апостолы и христиане ближайшего к ним поколения, совершая Вечерю Господню, следовали примеру Самого Господа. Преломляя хлеб, они произносили традиционный для этого барах, и их благословение чаши представляло обычный зиммун. К этому прилагалась лишь уверенность, выраженная у ап. Павла словами: «Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова?» (1Кор.X,16). Возникший в связи с появлением ересей вопрос действительности или недействительности совершаемой Евхаристии тогда еще не существовал. Не было понятия «пресуществления» Св. Даров, тем более не возникало вопроса о сущности и времени этого пресуществления, как не существовало понятия совершительной для таинства сакраментальной формулы. Даже слова Господа, которым позднее западные богословы стали приписывать значение такой формулы, евангелистами переданы различно: у ев. Матфея: «<Возьмите, ешьте, это Мое тело>» (XXVI,26), «<Пейте все из нее, это Моя кровь, кровь> нового Завета, <которая проливается за стольких людей ради прощения грехов>» (XXVI,27,28); у ев. Марка: «<Возьмите, [ешьте] ^/*/ , это Мое тело!>» (XIV,22), «<Это Моя кровь, кровь> нового завета, <которая проливается за стольких людей>» (XIV,24); у ев. Луки: «<Это Мое тело, которое за вас отдается. Делайте так> в Мое воспоминание» (XXII,19), «<Эта чаша> – новый завет в Моей Крови, которая за вас проливается» (XXII,20). Ап. Павел, сообщение которого о Тайной вечери является самым ранним, приводит слова Господа так: «<[Возьмите, ешьте,] ^/**/ это Мое тело, которое за вас отдается. Делайте так> в Мое воспоминание» (1Кор.XI,24), «<Эта чаша> – новый завет в Моей Крови. <Каждый раз, когда будете пить из нее, делайте это> в Мое воспоминание» (1Кор.XI,25). Нетрудно заметить, что при различной передаче евангелистами одних и тех же слов Иисуса Христа, имеется некоторая близость в сообщениях евангелистов Матфея и Марка, равным образом между сообщениями евангелиста Луки и его наставника – ап. Павла. Это можно объяснить только тем, что подлинные слова Господа передавались разными лицами с различными богословскими нюансами. Это сохраняло их сущность и не превращало в формулу. В этом случае личный духовный опыт участников Вечери Господней и объективные явления благодати Божией в чудесах и знамениях были лучшими свидетельствами действительности Вечери Христовой. Если в последнее тысячелетие под влиянием коллизии схоластического богословия с наукой и философией, а также вследствие потери евхаристического общения между восточной и западной половинами Церкви возникли проблемы времени и образа пресуществления Св. Даров, то у христиан апостольского времени подобных проблем не было, потому что слова Христа Спасителя «<Делайте это> в Мое воспоминание» они принимали как заповедь делать то, что сделал Он Сам. В силу твердой веры сказанному Господом они, «преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии и простоте сердца» (Деян.II,46). Единственной проблемой для них было, если это можно назвать проблемой, сохранение личной духовной чистоты, чтобы недостойным отношением к Вечери Христовой не оказаться виновными «против Тела и Крови Господней» (1Кор.XI,27): «Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, <не признавая Тела Господня, тот ест и пьет осуждение себе>» (1Кор.XI,28,29). Для тех же, кто соблюдал эту чистоту, не могло быть никаких сомнений, и Вечеря Господня для них являлась светлым праздником. Ее вкушали с веселием, «хваля Бога» (Деян.II,46-47).

> В Книге Деяний апостолов сообщается об одной из вечерей Господних, которую совершал апостол Павел в Троаде в ночь накануне дня Господа, т. е. под воскресенье. «В первый <> день недели, – пишет участник этой вечери евангелист Лука, – <мы собрались все вместе для преломления хлеба. На следующий день Павел должен был уходить, поэтому долго беседовал с учениками и проговорил до полуночи. В верхней комнате, где мы собрались, горело много светильников.> В  время продолжительной беседы Павловой один юноша, именем Евтих, сидевший на окне, погрузился в глубокий сон, и, пошатнувшись, <во сне> упал вниз с третьего <этажа. Когда его подняли, он был мертв. Павел спустился вниз, прижался к нему и крепко обхватил его руками. "Не волнуйтесь, он жив", – сказал он. Вернувшись наверх, он преломил хлеб и, поев, продолжал беседу до рассвета, а потом ушел. А юношу, ко всеобщей радости, увели домой живого.> » (Деян.XX,7-12).

> Представим себе эту горницу, в которой, очевидно, по случаю совершения Вечери Господней «<горело много> светильников». Апостол Павел, собиравшийся на следующий день отправиться в Иерусалим, беседовал с собравшимися на Вечерю Господню учениками. Что говорил им апостол, отправлявшийся в далекий путь «по влечению Духа» (Деян.XX,22) и постоянно слышавший в себе голос Духа Святого, говоривший ему, что в этом пути его ждут «узы и скорби» (Деян.XX,23)? Надо думать, что в этой беседе было и наставление хранить истины веры и разъяснение спасительного значения дел, речей и Страданий Иисуса Христа. Напоминалось и о втором Его пришествии, было сказано и о Вечери Господней, как предвкушении вечного блаженства с Ним, т.е. то, что явилось содержанием будущих евхаристических молитв. Воскрешение апостолом Павлом смертельно разбившегося отрока Евтиха было подтверждением истинности слов этой беседы, и апостол, совершив преломление хлеба, сам вдохновленный и вдохновляющий других, «<долго беседовал с учениками и проговорил до полуночи>» (Деян.XX,11).

> Краткая в описании апостола Луки и полная знамений и благодати ночь Трапезы Господней в Троаде является иллюстрацией тех многих ночей, которые для участников Вечери Господней были светозарнее светлых дней.

> Здесь живо ощущалось присутствие «закланного Агнца Божия» (Откр.V,6,12), и духовному взору открывалось «новое небо и новая земля» (Откр.XXI,1), где «отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже: ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет» (Откр.XXI,4). Это таинственное значение Вечери Господней послужило основанием к обычаю совершать литургию в дни памяти мучеников, а позднее – и в праздники вообще и об усопших^*.

> ⁴⁰ Совершение Евхаристии в соединении с трапезой, как видно из «Дидахи» (гл. IX,X), имело место и в послеапостольское время. Под влиянием этой традиции один из Карфагенских Соборов даже в начале IV века разрешал причащение в Великий четверг по вкушении пищи (прав. 50).

> ⁴¹ Талмуд, цит. изд., т. I, стр. 19.

> ⁴² Там же, стр. 25 и 31.

> ⁴³ Напр. Probst F. Liturgie des vierten Jahrhumdert und deren Reform. Munster in W., 1893, 26–29.

> ⁴⁴ Гл. XXXIV,5-7. Цитирую по изданию «Patrum Apostolorum Opera» . Editio quinta minor. Lipsiae, 1906.

> ⁴⁵ Такие киддуши имеются в талмуде для чтения перед и после утренних молитв (цит. изд., т. I, стр. 41–43). Они употребляются и современными евреями. См. «Seder Hathephiloth ou Rituel des prieres journalieres a l'usage des Israelites du rite allemand», traduit en francais par E. Durchlacher. Cinquieme edition. Paris, 1876.

> ⁴⁶ G. Dix. The Shape of the Liturgy. Glasgow, 1954, p. 3.

> * К сожалению, мы, современные христиане, прося священника отслужить литургию по усопшем, сами за этой литургией не причащаемся Св. Тайн и тем лишаем себя того утешения, которое могли бы получить в этот грустный для нас день. – Н. У.