Небо и земля днесь совокупишася: днесь раждает Дева Творца всех. Едем приносит вертеп и звезда показует Христа Солнца сущым во тме и сени.

> Кризис рождения ребенка

«Отверзеся небо и сниде Дух Святый телесным образом яко голубь» на стоящего во Иордане Сына Божия. Глас с небесе Бога Отца слышится: «Ты еси Сын Мой возлюбленный, о немже благоволих» (Лук. 3, 22; Мк. 1, 2; Мф. 3,17).

Разверсто и ныне небо, опять Дух Святый сходит на воды, и Бог свидетельствует о Своем Сыне.

О, если бы разверзлись наши душевные очи! О, если бы ушеса наши могли воспринимать небесные глаголы! Мы бы увидели, что отверсты небеса над нами. Мы бы узрели Сына Божиего стоящего среди нас и Духа Святого, парящего над нами, и слышали глас Божий, вещающий о божестве Спасителя мира.

Мы бы ощутили, как Дух Святой сошел на воды, вернул им доброту, которую они имели при творении мира, и сделал их живительной силой, возрождающей падшую природу. Мы сами бы озарились светом, уста наши исполнились бы духа и воспели радостно Утвердившего нас на камени веры.

> V. «ПРЕДСТОЯТЕЛИ В ГОСПОДЕ»

> I. «ВСЁ ДОЛЖНО БЫТЪ БЛАГОПРИСТОЙНО И ЧИННО»

> 1. В богословской науке прочно утвердилось мнение, что первоначальное христианство, во всяком случае вне-палестинское, находилось в состоянии благодатного анархизма. Конец благодатного анархизма был концом харизматической эпохи и началом твердой и определенной организации церковной жизни. Эта внешняя организация возникает на основе епископской власти, которой не существовало в харизматический период или по крайней мере не в том виде, в каком она появилась в конце II-го века^[1]. Как часто случается, что наиболее проблематические высказывания пользуются наибольшим доверием, так и утверждение о благодатном анархизме получило почти общее признание. Для обоснования этого утверждения никаких серьезных доказательств не приводится, кроме одного, которое заключается в изобилии и богатстве благодатных даров, не повторившемся ни в одну последующую эпоху. В связи с этим надо указать на другой аргумент, который с первого взгляда может показаться бесспорным. Он исходит из того, что <у ап. Павела, главного деятеля первоначального христианства, не было> задачи дать твердую организацию основанным им церквам в виду его веры в близость парусии. Основывая церкви, он ограничивался только тем, что давал самые необходимые правила для церковной жизни, чтобы церкви могли просуществовать до второго пришествия Христа^[2]. Этот аргумент всецело ставит организацию церковной жизни в зависимость от личного желания или нежелания ап. Павла, упуская из виду, что основы церковной жизни, как они существовали в первоначальном христианстве и как они существуют и в настоящее время, не являются некой случайностью, а вытекают из самого существа Церкви. Не говоря о том, что христиане эпохи Деяний знали, что им не дано знать времена и сроки пришествия Христа (Дн.1,7), вопрос о том, сколько времени должна просуществовать Церковь, не мог играть никакой роли в организации местных церквей. Если даже церкви должны были просуществовать только один день, то всё равно у них должна была быть «организация» церковной жизни, т. к. ни одна церковь не могла существовать ни одного дня, как мы увидим, без предстоятеля. Поэтому остается неясным, как и почему изобилие благодатных даров приводит к анархизму, а оскудение даров к твердому церковному устройству. Если харизматическая эпоха исключала право в Церкви, то из этого не следует, что не могло существовать церковное устройство, которое было бы основано не на праве. Если Церковь в течение истории заимствовала право и на нём построила свое внешнее эмпирическое устройство, то это не означает, что она оказалась без благодатных даров. Как и в первоначальной церкви, так и в современной, живет Св. Дух; как в апостольскую эпоху, так и теперь, ниспосылаются в Церкви благодатные дары. Харизматическая эпоха не окончилась, но продолжается в Церкви, хотя и в ином виде. Прекращение харизматической эпохи было бы прекращением самого бытия Церкви, т. к. Церковь была и остается благодатным организмом.

> 2. Почему нужно меняться

<.....>

> Великий дар Бога

>   Нам сложно вернуться в христианском контексте к идее добродетели, к идее развития характера, и еще по одной причине. Только что я мимоходом указывал на эту причину. В целом само представление о добродетели в западном христианстве резко утратило свою популярность в XVI веке после возникновения Реформации.

>   Само упоминание о добродетели может вызвать у многих христиан опасение. Их научили – и совершенно справедливо, – что мы оправдываемся не делами, а исключительно верой. Они знают, что сами по себе не в состоянии жить по высоким стандартам нравственности. Очень часто они старались изо всех сил, и у них ничего не вышло. Они только острее чувствовали свою вину. (А в иных случаях христиане считали эти требования слишком суровыми и просто оставили всякие попытки им соответствовать.) И вот они узнали, что Бог принимает их такими, какие они есть: «Христос умер за нас, – пишет апостол Павел, – когда мы были еще грешниками» (Рим 5:8). Вздох облегчения. Зачем тогда нам мучиться над вопросами нравственности? Не проще ли нам забыть о добродетели, заповедях и всем прочем и просто радоваться любви Бога, который нас принимает и прощает?

> 2. Почему нужно меняться

<.....>

> Опасный «путь к себе»

>   Похоже,
правила важны, однако характер еще важнее – именно он создает такие
условия,
где правила, когда они нужны, оказывают надлежащее действие. Но
в течение двух последних столетий люди понимали Иисуса и христианство
совершенно в ином ключе.

>   Если вы спросите обычного
западного человека, в том
числе христианина, о том, как Иисус понимал проблему поведения человека,
вы вряд ли услышите ответ о тонком равновесии между характером
и правилами. Да, скажут вам, Иисус обличал законников, которые гордились
своей праведностью и пытались навязать свою мораль окружающим. Но,
говоря
это, люди обычно не думают, что вместо этого Иисус предлагал формировать
характер, но скорее они скажут, что он предложил людям радикальную
свободу. Многие христиане сегодня занимают ту же позицию, что и Филипп
в предыдущей главе книги: Иисус принимал людей такими, какие
они есть, и призывал их искать свое подлинное «Я» и быть верными самим
себе. Он хотел, чтобы люди вынесли старые правила
на свалку и начали жить спонтанно и аутентично в свободе духа,
а не в рабстве буквы. Эти представления настолько
глубоко проникли в мышление всего западного мира и западной церкви, что
вам стоит только намекнуть – и перед вами открывается
вся картина, которую люди по умолчанию и без размышлений считают верной.

> Часть 1. ДРУЖБА С БОГОМ

> Молитва существует. В этом нет никаких сомнений.
Молитва — это свойственная только человеку
реакция на нескончаемое таинство жизни,
дарующее ему блаженство и боль,
ощущение высшей силы и поэтическую близость с людьми.
> Патриция Хэмпл